Анатолий Попов

Зампред правления

Активный рост производства и экспорта продукции АПК был бы невозможен без привлечения инвестиционных кредитов и других внешних механизмов финансирования. Сбербанк традиционно является одним из крупнейших кредиторов аграрной отрасли. О ситуации с кредитованием, новых инструментах и планах рассказал зампред
Правления Сбербанка Анатолий Попов.

Сбер давно является опорным партнером сельскохозяйственной отрасли и работает во всех ее компонентах, начиная от молочной, животноводческой, заканчивая рыбной отраслью. Если говорить про цифры, то в 23-триллионном портфеле Сбера порядка двух триллионов, чуть меньше 10% — это финансирование предприятий, которые так или иначе связаны с сельским хозяйством. Это и малые формы хозяйствования, и крупнейшие холдинги, названия которых нам, конечно, всем известны.

Мы оцениваем, что около 35% финансирования российского АПК предоставлено Сбером. Больше половины российских аграрных предприятий сотрудничают с нами. У нас сформирована очень хорошая компетенция, выстроены отношения с регулятором, чтобы успешно участвовать в программах льготного кредитования.

Мы давно работаем с рыбной отраслью, и, как правило, игроки в этих двух отраслях пересекаются. Мы начали с программы «Квоты под киль», первые аукционы по которой состоялись в 2018 году. Вообще, идея очень правильная, когда ловить рыбу в российской экономической зоне можно исключительно на тех судах, которые были построены на территории Российской Федерации. Для развития судостроения — это очень правильный шаг. Мы финансируем более 40 траулеров и 28 краболовов. Если краболовы — это относительно простое судно, то траулер, конечно, более сложная конструкция.

Сейчас стратегия в сельском хозяйстве связана с завершением импортозамещения. Не секрет, что по ряду направлений сохраняется зависимость от импорта. Часто она является достаточно критичной. Это и области, связанные с селекцией, и области, связанные, например, с молочным животноводством. И наличие льготных программ при текущей ключевой ставке, которая ожидается двузначной на протяжении всего 2024 года, помогает реализации проектов в этих отраслях. Если вернуться к драйверам, то одними из мощнейших из них были крабовые аукционы. Банк профинансировал более половины лотов, которые были представлены в рамках этих аукционов. В этом случае, конечно, речь шла о традиционном финансировании, не о льготном, но так или иначе эти отрасли показывают высокий уровень устойчивости. Они в состоянии обслужить и более высокий уровень ставок, который сложился вследствие макроэкономической ситуации в России
в последнее время.

Около 35% финансирования
российского АПК предоставлено Сбером

«

»

Также около трети льготного финансирования, которое было представлено, было сделано с помощью Сбера. Ну и, соответственно, в нашем портфеле на текущий момент из двух триллионов порядка трети — это кредиты, выданные по льготным ставкам. Понятно, что среди них есть достаточно короткие кредиты на посевные работы, но большая часть — это инвестиционные кредиты, сроки окупаемости по которым доходят до 10−12 и даже более лет.


Льготное кредитование является очень серьезным драйвером результатов, которых добилась отрасль. В тех проектах, которые начались в 2016—2017 годах с помощью льготного финансирования, сегодня уже завершена инвестиционная фаза, они вышли на промышленную мощность. Они в какой-то степени обеспечивают импортонезависимость России.

Самый главный риск здесь — это не отсутствие рыбы. Если рыбак рыбу поймал, ее надо реализовать. Вследствие тех ограничений и дополнительных пошлин, которые ряд стран ввел на импорт российской рыбы, продукция стала менее привлекательна для локальных покупателей, и ее заместили конкуренты из других стран. Но даже в этих условиях несбыт является основной сложностью.

Самое важное в программе «Квоты под киль» — это возможности и умение верфей в срок с данными спецификациями построить флот в России. Не секрет, что большое количество оборудования в России на начало 2018 года не производилось, и верфи, которые закладывали проекты, рассчитывали на поставки импортного оборудования. Это оборудование как раз связано
с добычей и переработкой. Конечно, в текущей ситуации пересмотр, проектировка, а иногда и перепроектировка проектов привела к удлинению сроков их реализации.

Мы видим, что сами рыбаки приходят в отрасль (судостроения) и часто говорим, что, коллеги, вы, наверное, сами сможете построить для себя те суда, с теми характеристиками и параметрами, которые вам нужны. Вряд ли судостроитель сможет построить объект, который нужен вам, скорее вам придется прийти и те лучшие практики, которые есть в судостроении, например, на судах иностранного производства, перенять, принести и здесь строить конкурентоспособные суда в заданный срок и по заданной цене. Поэтому здесь мы видим интересный тренд, когда рыбаки становятся судостроителями. И это, в принципе, неплохо, потому что это позволит сформировать устойчивую отрасль и кораблестроения, и добычи рыбы.

Проекты, действительно задерживаются. Первоначальный нормативный срок строительства (5 лет) уже истек. Но не все суда получены заказчиками.

Понятно, что тут масса причин. Сначала был Covid, когда многие производства и логистические цепочки были разорваны, какие-то производства были остановлены. В 2021 году был очень серьезный рост стоимости металлов, как вы помните. Металл —очень важная часть себестоимости траулера. Далее — санкционные ограничения в 2022 году и сложности, связанные с этим. Все это усложнило реализацию проектов в заданные сроки и привело к их удорожанию.

Но тем не менее мы не видим на текущий момент, что какие-то из наших клиентов запросили реструктуризацию. Хорошая новость в том, что Минсельхоз и Минпромторг поддерживают увеличение сроков там, где это необходимо для завершения строительства флота. Поэтому сейчас эта ситуация складывается нейтрально. Вот это самый важный риск, потому что построить сразу более 100 единиц флота, которые до этого не строились, — это большой вызов для страны. Наверное, потребуется определенное время до тех пор, пока мы будем точно уверены, что, если судостроительный контракт заключен на пять лет или три года, судно точно будет построено в эти сроки.

В каком-то смысле. Те верфи, которые заявлялись на строительство флота, мы очень тщательно обследовали. Составляли свой внутренний рейтинг с точки зрения производственных способностей той или иной верфи, понимая, что каждая построит с разной вероятностью: 100%/90%/80% и так далее. Поэтому мы давали рекомендации о том, что нужно сделать, и даже способствовали тем M&A, которые происходили в отрасли, когда рыбаки получали себе в управление собственность, производственные площадки и начинали строить самостоятельно.

Россия все больше и больше производит и экспортирует зерна. В последние два года был рекордный урожай. Конечно, для того, чтобы вывезти этот урожай, требуются значительные логистические, портовые, корабельные мощности. Мы активно сопровождаем проекты транспортной инфраструктуры. Это в первую очередь лизинг вагонов, связанных с транспортировкой, и помощь клиентам с приобретением их в собственность, что является ликвидным обеспечением, и это самое понятное, что может быть.

Если говорить про проекты финансирования портов и причальных стенок, их у нас не так много. Они не так часто появляются, но мы в них также участвуем. Мы прекрасно понимаем, что экспорт зерна останется серьезной отраслью. Россию вряд ли смогут в нем ограничить, потому что российское зерно играет значительную роль в продовольственной безопасности Ближнего Востока, Африки, Азии. Поэтому здесь мы не видим значительных рисков и готовы рассматривать такие проекты и в дальнейшем.

Сбер давно является опорным партнером сельскохозяйственной отрасли и работает во всех ее компонентах, начиная от молочной, животноводческой, заканчивая рыбной отраслью

«

»

Самое важное в программе «Квоты под киль» — это возможности и умение верфей в срок с данными
спецификациями построить флот в России

«

»

Россия все больше и больше производит и экспортирует зерна

«

»

Тут все достаточно просто. Крупные компании могут выпускать облигационные займы, и это является неким замещением банковского финансирования. В нем будет премия к текущему уровню риска, премия к ОФЗ, которые торгуются по плавающим ставкам. Тут, конечно, надо ожидать, что поскольку уровень ставок сложился высокий, то и облигации будут размещаться под более высокий уровень ставок.

Да нет, как правило, они сопоставимы по стоимости.
Разница совсем небольшая. Они сопоставимы.

В первую очередь это развитие рынков цифровых финансовых активов. Например, когда небольшие хозяйства под свой будущий урожай могут размещать такие гибридные инструменты, привлекать долговые обязательства. В этом случае финансирующим партнером, поскольку это площадка открытая, необязательно должен быть банк. Это может быть частный, институциональный инвестор или трейдер, который получает в итоге зерно или то, что планировалось вырастить. Поэтому в таких гибридных инструментах возможно будущее развитие с использованием платформы блокчейн, с заключением смарт-контракта.

Платформа у нас открытая. Здесь же еще вопрос не только в том, готов ли Сбер покупать токены, готовы ли инвесторы? Представим, что мы беседуем осенью, когда ведется сев озимых. Это тот момент, когда надо предложить инвесторам токены, выпустить их, предложить обеспечение, и если инвесторы будут уверены в доходности, то, возможно, они купят такие инструменты. Конечно, мы будем помогать формировать такую инфраструктуру и вести соответствующий диалог с участниками рынка для того, чтобы эта инфраструктура превратилась в ежедневную практику.

Смарт-контракт является заменой традиционному договору, потому что в суть смарт-контракта и заложены правила, по которым токен, привязанный к чему-либо, переходит от одного собственника к другому. И вот эта безусловность правила и безусловность исполнения является очень важным элементом, потому что можно взыскивать какие-то инструменты в судебном порядке, но это занимает определенное время и несет за собой определенные расходы. Смарт-контракт является фактически безусловным договором, который исполняет площадка и с которым согласились его участники.

У этого инструмента очень интересная перспектива. Надеюсь, что участники рынка постепенно придут к использованию таких инновационных инструментов дляфинансирования своего развития.

Что касается сырьевых токенов, то, наверное, больших законодательных барьеров нет. Понятно, что будет трансформироваться законодательство, связанное с переуступкой долей в компаниях. Когда появятся такие токены, которые будут связаны с реальным недвижимым имуществом или долями в компаниях, то, конечно, тогда этот рынок получит более бурное развитие. Этот процесс развивается. Я думаю, что и в мире есть определенное принятие (подобных практик). Люди понимают, что лучше договор иметь в смарт-контракте, чем на бумаге. Это дело привычки и сложившегося делопроизводства и документооборота, поэтому ситуация может изменится на горизонте 3−5 лет.

Мы планируем средние темпы роста нашего кредитного портфеля — на уровне 10%, — и нам очень бы хотелось, чтобы сельское хозяйство, как драйвер российской экономики, развивалось более высокими темпами. Конечно, это будет зависеть от большого количества факторов. Мы уже упомянули ключевую ставку и наличие субсидирования в отраслях АПК. Многое будет зависеть от ценовой конъюнктуры, которая будет складываться на международных рынках. Поэтому здесь, как всегда, совокупность факторов. Наш банк имеет очень большую экспертизу, устойчивую команду в сельскохозяйственных и рыбных регионах. Наша команда очень хорошо умеет работать с нашими клиентами, поэтому мы готовы к этим вызовам и будем рады рассмотреть новые интересные проекты.

Наша команда очень хорошо умеет работать с нашими клиентами, поэтому мы готовы к этим вызовам и будем рады рассмотреть новые интересные проекты

«

»